Первые спектакли балета «Ромео и Джульетта»

Через год после лондонских гастролей балета Большого театра Хаскелл приходит к окончательному признанию ошибочности первых впечатлений английских критиков. В большой статье, опубликованной в альманахе «Ballet annual», он пишет: «На первый взгляд кажется нет особого смысла в постановке такого балета в наши дни. И только после повторных посещений балет раскрылся 'как нечто величественное, простое и глубоко волнующее. Нельзя отнять ни одну часть хореографии из логического развития характеров и действия... Становилось ясным, что такой подход — не старомодный, ...что это — танцевальная драма, выдвинутая Новерром, в которой каждое действие служит развитию целого... Хореограф близко придерживался сюжета, но сумел избежать «подводных камней» пьесы без слов. Это был истинный перевод на язык движений. Лавровский и Прокофьев действовали в полной гармонии один с другим».

Как красноречиво, как знаменательно это воздействие принципов советского балетною искусства на эстетические позиции лидеров западноевропейского хореографического искусства! Ведь то, на что указывает Хаскелл, это и есть специфика единой музыкально-хореографической драматургии, завоеванной советским балетом.

Музыкальная драматургия балета во многом близка музыкальной драматургии оперы. Но в то же время и отличается от нее. Опера, действительно, как сказал Римский- Корсаков, «произведение прежде всего музыкальное». Эта объясняется тем, что основное выразительное средство оперы — пение — является составным элементом самой музыки. В балете иное. Его основные выразительные свойства — танец и пантомима — творчески автономны. Но подлинной и полной выразительности они достигают лишь при условии органической связи с музыкой.

Введите ваше имя:

Комментарий:

Защита от спама - решите пример: