Легенда о Дягилеве

В книгах о балете мы можем увидеть рисунок М. Ф. Ларионова «Дягилев за работой». Он лежит (совсем как Глинка на картине Ренина) с потами и карандашом в руках. Верящий в легенду смотрит благоговейно на то, как творит Дягилев. На самом деле он вычеркивает чужое творчество. Вычеркивал он иногда с пользой для дела, но часто во вред. * Купюры его были всегда грамотны, так как при нем были великолепные музыканты, композиторы, капельмейстеры, которые не допускали антимузыкальных купюр. Я говорю «иногда во вред», потому что вспоминаю купюры, которые меня огорчали, которые я оспаривал. Когда я увидал купюру в «Половецких танцах», я спросил: «Зачем сокращать музыку, которая мне кажется буквально бесподобной?» Дягилев сказал: «Ох, это бесконечно длинно, у Бородина было испорчено пищеварение, когда оп писал, повторял и повторял!» Я сдался. Сдался потому, что еще не начинал сочинения, и потому, что знал, я лишу Дягилева самого большого наслаждения — сокращать, Я никогда потом не восстанавливал вычеркнутую музыку.

Композиция моя выливалась в такую форму, что я не мог, если бы и хотел, вставить дополнительный танец в уже готовое сочинение. Я бы испортил целое.

Впоследствии Дягилев искал возможности удлинить танцы в «Игоре», танцы, которые он сократил. Для этого он поручил Б. Нижинской сделать танцы на музыку арии Кончаковны и приставил их к моим танцам, чем очень огорчил меня.

Другим огорчившим меня сокращением была третья часть «Шехеразады». Без всякой причины, во вред музыке и балету была выкинута эта прекрасная часть, названная в партитуре «Царевич и царевна». Бенуа с Бакстом или Бакст с Бенуа дали основную идею сюжета, Фокин разработал его и поставил. Бакст дал лучшую свою декорацию и невиданно прекрасные костюмы. Что же сделал Дягилев? Он сделал очень много: он поручил этим лицам разработать балет, он добыл средства на очень дорогостоящую обстановку, он пригласил лучших исполнителей артистов, которых только можно было достать, он взял на себя колоссальную работу по устройству спектаклей в Париже, по объединению трех трупп: петербургской, московской и варшавской и т. д.; все это замечательная организаторская работа. Ну, а что он сделал в области творчества? Дал сюжет? Дал характер танцев, характер пантомимы? Указал пластический стиль? Указал ли хоть одно движение, одну позу? Придумал ли обойтись в этом балете без условной пантомимы? Указал, как это сделать? — Ничего подобного. Все это сделано другими. Дягилев же сделал купюру: вычеркнул 12 страниц в клавире Римского -Корсакова.

Другая страсть его, другая сторона его «творчества» заключалась в создании новых названий. Мою «Шопениану» он называет «Сильфидами». Мои «Египетские ночи» — «Клеопатрой». «Голубую птицу» — шедевр Петипа из балета «Спящая красавица» — он называет «Жар-птица». Конечно, много путаницы произошло от этих новых названий, но... надо же дать хозяину побаловаться.

Введите ваше имя:

Комментарий:

Защита от спама - решите пример: