Про "Сильфиды" и "Карнавал"

Благодаря тому, что я ставил сперва 1-ю «Шопениану», потом 2-ю «Шопениану», а затем моя 2-я «Шопениана» превратилась в «Сильфиды», в некоторых книгах о русском балете произошла путаница. Одну путаницу я считаю умышленной, тенденциозной. В своей книге «Рождение Русского балета» князь Ливен все время старается лишить меня законных «отцовских» прав на то, что родилось от меня. Мое любимое дитя ему непременно захотелось отнять от меня. Поэтому он пишет, что была у меня постановка «Шопениана» в России, но это балет с сюжетом. Подробно описанная мною постановка доказывает, что князь отступил от истины.

Другое, очень печальное для меня отступление от истины касается еще одного любимого моего детища. Я говорю о балете «Карнавал», к описанию постановки которого подхожу. Этот балет подарили С. П. Дягилеву, тогда как Дягилев даже не видел его первой постановки. Это было сделано мною до первой встречи с ним. *

Как-то два молодых человека, студенты Технологического института, заехали ко мне и сказали, что для бала, который они устраивают в зале Павловой и который они хотят назвать «Карнавал», они бы хотели, чтобы я поставил какой-нибудь небольшой балет. Я сразу назвал «Карнавал» Шумана. Название бала навело меня на эту мысль. Я давно любил эту музыку, и она лежала в группе нот, кандидатов для моей постановки, но плана ясного у меня еще не было. Всегда нужен какой-то толчок. Юноши возгорелись моим планом. Один из них был известным потом поэтом П. Потемкиным, преждевременно скончавшимся, а другой издателем журнала «Сатирикон» * — Корнфельдом. Этим-то журналом и устраивался бал. Я сказал молодым людям, что мне давно хочется поставить «Карнавал», что я прочел биографию Шумана на русском языке; но что кое-что из немецкой литературы о Шумане мне хотелось бы узнать, но я, к сожалению, очень слаб в немецком. Корнфельд, отлично знающий немецкий язык, вызвался мне помочь. Мы засели за немецкие биографии, и он быстро перевел мне то, что касалось «Карнавала», в котором Шуман так много отразил из своей жизни. Двойственность его души, отраженная в образах пылкого Флорестана и сентиментального Эсебиуса, увлечение Эстреллой, любовь к Кларе Вик (ставшей его женой), его воображаемый союз Давидсбюндлеров, выступающий в борьбе с филистерами, сторонниками старых традиций искусства.. Балет был поставлен в три репетиции, из которых последняя проходила в зале Павловой перед началом бала.

Введите ваше имя:

Комментарий:

Защита от спама - решите пример: